В годы Великой Отечественной войны Свердловский Уралмашзавод стал одним из оплотов советского танкостроения. Предприятие, которое в основном занималось мирным производством, за считанные месяцы перестроилось для нужд действующей армии. Завод освоил полный цикл производства танков и именно здесь выпускались лучшие в мире дивизионные гаубицы и самоходные артиллерийские установки на базе средних танков.

Нельзя сказать, что Советский Союз не готовился к войне. В предвоенные годы страна уделяла огромное внимание развитию оборонной промышленности. И одним из ее центров стал Уралмашзавод, на котором с 1939 года вводились новые цеха и расширялись старые. В литейном производстве появился крупный обрубной цех, была построена самая мощная на Урале и в Сибири кислая мартеновская печь, которая позволила варить очень качественную сталь. Были введены в эксплуатацию второй термический цех и большой блок цехов по механообработке и сборке артиллерийских орудий.

Согласно мобилизационному плану, завод должен был увеличить производство гаубиц. Уже в июне 1941 года завод сделал 225 дивизионных 122-мм гаубиц М-30, а в следующем месяце завод вышел на требования мобилизационного плана, выпустив 300 штук. И далее до конца войны Уралмашзавод выпускал по 300 гаубиц в месяц. «На стрелковую дивизию по штату полагалось 28 гаубиц, это значит, что завод за месяц завод полностью оснащал гаубицами 10 дивизий. Они были лучшие в мире – по калибру, дальнобойности и весовым характеристикам превосходили аналогичную немецкую 105-мм дивизионные гаубицы. Это очень грозное орудие успешно поражало и пехоту, и танки противника», –рассказывает научный сотрудник музея истории Уралмашзавода Сергей Агеев.

Однако война внесла свои коррективы в дальнейшую работу завода. В 1941-1942 годах Урал стал крупнейшим пунктом промышленной эвакуации. Именно сюда были эвакуированы три танковых центра страны – из Ленинграда, Москвы и Харькова – к которым приближалась фашистская армия. «Это были такие огромные предприятия, что ни один уральский завод не мог бы вместить их полностью, поэтому эвакуировали заводы по частям. Ленинградский Кировский завод (ЛКЗ) был частично эвакуирован в Челябинск (производство танков КВ-1), частично – его моторное и артиллерийское производства – в Свердловск. На Уралмашзаводе оказалось литейная часть моторного производства и все производство танковой артиллерии ЛКЗ.

Бронекорпуса для тяжелых танков КВ, которые раньше выпускали на Ижорском заводе в Колпино для ЛКЗ – стали изготавливать на Уралмаше за счет основного гражданского производства – все заказы на металлургическое оборудование, краны и экскаваторы – были свернуты», – рассказывает Сергей Агеев. В цехе №1 полностью перестроили технологические линии – переместили 1,2 тыс. станков чтобы организовать производство бронекорпусов для танков КВ. «Всему приходилось учиться на ходу, потому что на Уралмаше вообще не знали, что такое броня», – говорит Сергей Агеев. В сентябре уже начали серийное производство бронекорпусов, они предназначались для Кировского завода, который эвакуировали в Челябинск, где собирались танки КВ. 

Уже в ноябре на заводе пошел поток бронекорпусов. Задание Государственного комитета Обороны было выполнено на 100%. «За два-три месяца Уралмашзавод сделал столько же бронекорпусов, сколько Ижорский завод за полтора предвоенных года, имея при этом все необходимое», – рассказывает научный сотрудник музея. Всего завод произвел свыше 19 тыс. штук бронекорпусов. «Чуть ли не половина средних и тяжелых танков Красной Армии были защищены нашей броней, а некоторые виды тяжелых танков и на 100%», – отмечают в музее. Кроме того, завод производил до 600 танковых пушек в месяц, т.е., всего Уралмаш давал фронту до 900 орудий в месяц. «Это очень много, Уралмаш стал одним из крупнейших в стране артиллерийских заводов», – подчеркивает Сергей Агеев.

В 1942 году в связи с тем, что танки Т-34 себя очень хорошо показали в бою, Уралмашзаводу выдали задание параллельно с производством бронекорпусов для тяжелых танков, начать в апреле выпуск бронекорпусов для «тридцатьчетверок». «Но когда стало понятно, что Сталинградский тракторный завод выйдет из строя, на Уралмаш возложили обязанность организовать полный цикл производства танков Т-34. Начали! Довольно быстро, в сентябре, освоили сложную продукцию. А в октябре 1942 года пришло еще одно задание – создать первое серийное советское самоходное орудие на базе танка Т-34. У немцев уже были самоходки, сопровождавшие танки – артиллерия на гусеницах, чем и объяснялись многие успехи Панцерваффе. На второй год войны наши генералы поняли, что самоходки – это хорошо, и последовало указание промышленности создать самоходную артиллерию на базе легких, средних и тяжелых танков», – рассказывает Сергей Агеев. Средние САУ выпали на долю Уралмаша и в ноябре 1942 года была создана первая самоходка СУ-122. Для этого на шасси танка Т-34 устанавливалась заводская 122-мм гаубица М-30. Самоходки СУ-122 принимали участие в деблокировании Ленинграда и в Курской битве.

После Курской битвы, в ходе которой были высокие потери танковых частей, Уралмашу поступило задание создать истребитель танков. «Создали. Эта машина называлась СУ-85, где стояла уралмашевская пушка Д-5 калибра 85 мм. Она пробивала почти все бронированные цели», – отмечает господин Агеев. Конец войны Уралмаш встретил новой самоходной установкой СУ-100. «Как оказалось, она значительно опередила время. «Щелкала» как орешки и «Тигры» (немецкий тяжелый танк) и «Пантеры» (немецкий средний танк) в радиусе 2 км. При этом она была в два раза легче королевского «Тигра» и имела более мощное вооружение: у королевского «Тигра» калибр пушки был 88 мм, а у нее - 100 мм», – отмечают в музеи истории. Уже после войны эти пушки пошли на вооружение основного советского танка Т-54 и Т-55. Более того, пушки выпускались во многих странах мира, в том числе в Китае. Всего в мире их было сделано свыше 100 тыс. штук. «Это означает, что орудие было высококлассное. За эту самоходку завод получил сталинскую премию первой степени. А за СУ-122 – второй степени», – рассказал Сергей Агеев.